Уроки, извлекаемые российскими спецслужбами и законодателями после кровавых терактов

Террористические зверства, которые буквально взорвали спокойствие в стране в конце минувшего года, привели к осознанию того, что система защиты населения России от экстремистских вылазок является далеко не самой совершенной. Отрицать того, что работа российскими спецслужбами проводится колоссальная, нельзя, но в то же время нельзя отрицать и тот факт, что слабые места в такой работе по-прежнему остаются. О наличии слабых мест в действиях российских спецслужб рассуждали и наши авторы, и наши читатели, часто переходя на эмоциональные оценки случившегося, и эти эмоции на фоне волгоградской трагедии были вполне объяснимы. Одна из острых стрел критики в адрес российских специальных служб была направлена на то, что после ликвидации боевиков в тех или иных регионах страны, никакого оперативного внимания семьям боевиков практически не уделяется. У уничтоженных террористов могли оставаться вдовы, сёстры, братья, которые к тому времени уже были вовлечены в псевдоисламские течения, психологически подавлены, и воля которых была полностью подчинена тем лицам, которые выступают одним из главных звеньев экстремистского подполья. Оставались и те родственники, которых могли вовлечь в экстремистское подполье. Очевидно, что эти члены семей боевиков после дополнительной психологической обработки могли либо браться за оружие, либо надевать на себя «пояса смертников», чтобы в определённом месте в определённое время нанести удар по назначенной «кукловодами» цели. Часто такой целью оказывались обычные гражданские лица – люди, живущие обычной жизнью в обычных российских городах. Другая стрела критики, выпущенная в сторону российских спецслужб, была связана с тем, что так называемым мусульманским духовным центрам, курсам обучения арабскому языку при различных мечетях со стороны правоохранителей уделялось, мягко говоря, не самое пристальное внимание. В одном из таких центров Москвы арабскому языку обучался небезызвестный Дмитрий Соколов, ставший одним из рядовых террористов-соорганизаторов теракта в октябре в волгоградском рейсовом автобусе, в котором террористка-смертница («шариатская жена» Соколова) Наида Асиялова привела в действие взрывное устройство. Теперь можно отметить, что критические высказывания, сделанные в адрес российских специальных служб, оказались отнюдь не безрезультатными. Огорчает то, что соответствующая работа была организована несколько запоздало (после нескольких десятков смертей жителей Волгограда), но, тем не менее, активизация работы специальных структур начала приводить к ощутимым результатам. Так, с начала 2014 года в СМИ стали поступать сведения от пресс-служб правоохранительных структур не только о том, что определённом регионе был ликвидирован очередной боевик, но и о том, что «под колпак» были взяты сразу несколько так называемых «чёрных вдов» - женщин, которые в своё время были замужем за боевиками, а также «славянских ваххабитов» - этнических русских, вставших на пусть ваххабизма. Пожалуй, наибольших успехов спецслужбам в этом направлении удалось добиться в Астраханской области. В этом регионе оперативники задержали Викторию Волкову, супруга которой боевика Виктора Волкова уничтожили в ходе антитеррористической операции менее 2-х лет назад в Дагестане. Виктория некоторое время назад приняла ислам, взяв себе мусульманское имя Айша. Задержание было проведено после того, как на даче Айши (Виктории) была обнаружена самодельная бомба, в состав которой входили пластид, взрыватель, металлические обрезки в качестве поражающих элементов. Сама молодая женщина утверждает, что о существовании этой бомбы она ничего не знала, и что, возможно, она (бомба) осталась там со времён террористической активности её ныне покойного мужа. Астраханский новостной портал Kaspy.info сообщает о том, что муж Виктории Волковой – Виктор Волков - прибыл в Астраханскую область из Приморья, где занимался реализацией автомобилей, числящихся в угоне, являясь членом одной из приморских банд-групп. За свою криминальную деятельность Волков был осуждён и отправлен в колонию, где принял ислам (или, если говорить точнее, встал на путь радикального псевдоислама), превратившись в Валида (взял новое имя). По версии другого астраханского издания «Астра Новости» Волков встал на путь радикального исламизма не в местах лишения свободы, а во время работы грузчиком на астраханском рынке. Как бы там ни было, но после выхода на свободу и непродолжительного времени работы Валид (Виктор) снова угодил за решётку по причине того, что в его доме было обнаружено незаконно хранящееся оружие. Менее чем через полгода Волков вышел из колонии, после чего оказался в Дагестане в так называемой кизилюртовской банд-группе вместе с другими радикально настроенными «коллегами» Исмаилом Гамзатовым и Виталием Исаенко. В августе 2012 года при подрыве смертницы Аминат Сапрыкиной погиб духовный лидер Дагестана Саид Афанди Чиркейский, и оперативные службы в поисках организаторов преступления вышли на ту самую кизилюртовскую банд-группу, в которой и состоял Волков. Волкова и несколько других членов банд-группы уничтожили. Виктория (Айша) Волкова стала вдовой с двумя детьми. По последним данным, Виктория нигде не работает, исповедует ислам. Сейчас с вдовой боевика работают следователи, выясняя, действительно ли бомба на даче Волковой – дело рук её мужа, и о ней Волкова ничего не знала, или слова женщины - ложь. Примечательно, что около полугода назад представители астраханского УФСБ заявляли, что на территории региона проживают около шестидесяти вдов боевиков, а также «шариатских жён», которые могут встать на путь террористической активности. Что тогда помешало представителям астраханских спецслужб начать масштабную проверку личностей и деятельности всех этих женщин, не ясно. Но проверка ведётся сейчас, и результаты уже есть. Помимо Волковой спецслужбы работают и с другими вдовами и «жёнами» террористов. В 2011 году в Астрахани уже была задержана одна из молодых ваххабиток. Это Айна Сейдгалиева, которая будучи студенткой одного из астраханских вузов, вышла замуж за человека, причастного к радикальному банд-подполью. В руках сотрудников ФСБ оказался фотоархив девушки с весьма интересными (для проведения оперативной работы) фотографиями. На многих из них Айна позировала с оружием в окружении боевиков. Айну Сейдгалиеву осудили на 12,5 лет колонии – во время захвата она оказала ожесточённое сопротивление, бросив в правоохранителей гранату. Террористическая активность послужила поводом для депутатов Государственной Думы начать разработку новых законопроектов, связанных с ужесточением наказания для самих террористов и введения уголовного преследования для членов их семей. И если инициатива с отменой моратория смертной казни для боевиков, по сути, провалилась, так как экстремисты, идущие на смерть, вряд ли испугаются наказания в виде расстрела, то новые инициативы и уже подготовленные законы можно обсуждать. В ноябре прошлого года в России был принят закон, по которому с родственников террористов можно взыскать ущерб, причинённый во время терактов. Однако пока прецедентов применения этого закона не зафиксировано, так как взыскание ущерба через суд возможно (по закону) только в том случае, если родственники боевика не смогут доказать законность приобретения имущества или получения финансовых средств. Новая идея поступила о депутата ЛДПР Романа Худякова, предложившего наказывать родственников террористов конфискацией имущества (в том числе и арестом банковских счетов) и запретом на выезд из России. Конфискация, по мнению Худякова, должна проводиться в независимости от происхождения имущества родственников террориста. Депутат уверен, что это может отпугнуть людей вставать на путь терроризма. Но у этого проекта есть существенная слабость: если встающий на путь экстремизма человек идёт на убийство мирных людей, удаляясь от классических семейных ценностей, фактически растаптывая моральные основы и своей семьи, и семей других, то остановит ли его информация о том, что за его преступления родственников арестуют счета? Кого-то, возможно, и остановит, но большинство – вряд ли. Вряд ли, потому что у таких людей (которых правильнее называть нелюдями) разум затуманен надуманными ценностями – затуманен с помощью серьёзной психологической обработки со стороны «кукловодов», в том числе, и не без помощи наркотических препаратов. Переступая черту, они вряд ли думают о своих родителях, других членах семей. Но, по большому счёту, при правильном подходе к реализации идея может сработать. Для этого должна проводиться мощная информационная обработка – психологический контрудар, с помощью которого потенциальным боевикам (именно тем, кто готовится встать на путь экстремизма) и членам их семей будет «популярно» разъяснено, что их шаги в экстремизм (шаги их близкого родственника в экстремизм) – это откровенное наплевательство на семейные узы и фактически подведение своих же семей под молот экономических и уголовных санкций. То есть человек должен осознать, что если он входит в мир экстремизма, то он сам наносит удар по своей же семье. Другое дело – как быть с теми людьми, сын (муж, брат) которых уже давно встал на путь террористической активности, и которые потеряли с ними контакты, явно осуждая его действия. Таких ведь тоже немало. В общем, идея эмоциональная, но в ней всё же есть разумное зерно, и чтобы оно дало правильные ростки, идею нужно дорабатывать. Сотрудникам специальных служб нужно пожелать продолжения активной работы по противодействию терроризму на всех направлениях: от уничтожения самих боевиков и выявления потенциальных террористов в среде их общения до раскрытия каналов финансирования экстремистской деятельности и структур, занимающихся пропагандой экстремизма в России и за её пределами. Читать больше на topwar.ru