«Брэд Питт стал для меня идеальным отцом»

Исполнитель одной из главных ролей в фильме «Ярость» Логан Лерман в интервью «Ленте.ру»

Логан Лерман

30 октября в российский прокат выходит военная драма Дэвида Эйра «Ярость», одну из пяти главных ролей в которой сыграл 22-летний актер Логан Лерман. За последние четыре года парень успел пройти путь от Перси Джексона в известной кинофраншизе по серии фантастических романов американского писателя Рика Риордана, до сына Ноя в одноименном блокбастере Даррена Аронофски, ни разу не споткнувшись.

Экипаж танка с намалеванным на стволе пушки словом «Ярость» дрался с нацистами в Африке и в Европе. Танкисты хотят одного — выжить. К экипажу присоединяется зеленый новобранец Норман Эллисон. Он еще не воевал и не успел привыкнуть к тому, что должен быстро и без колебаний обрывать человеческие жизни. Шанс уцелеть становится совсем призрачным, когда экипажу «Ярости» приходится принять участие в самоубийственной миссии.

За роль Нормана Эллисона Логана Лермана прочат в потенциальные оскаровские номинанты нынешнего года. Корреспондент «Ленты.ру» встретился с актером в Британском танковом музее города Бовингтон, чтобы посреди исторических «шерманов» и «тигров» обсудить лагерь для новобранцев, посттравматический синдром и непререкаемый авторитет Брэда Питта.

«Лента.ру»: Говорят, вашу команду целых две недели муштровали в лагере для новобранцев. Было трудно?

Лерман: Мне, наверное, было труднее всего, потому что я, как и мой герой, из нас пятерых наименее физически подготовлен. Остальные-то парни спортивные, а я — книжный червь с самым хилым бицепсом на свете. Идеальный объект для издевательств.

То есть они тебя прямо-таки мучили? Дедовщина процветала?

Было дело (улыбается). Но все неприятные воспоминания я затолкал в дальний угол сознания. Что я действительно запомнил, так это минуты покоя и безмятежности тихими ночами в нашей палатке. Мы отдыхали в спальных мешках плечом к плечу и перед сном рассказывали истории. Это помогло получше друг друга узнать и сплотиться, что было очень важно для фильма. Весь смысл этого подготовительного периода в том, чтобы наши герои воплотились в нас, надо было воссоздать структуру их отношений. То есть как в фильме, так и в жизни, Брэд стал для меня непререкаемым авторитетом — этакий образ идеального отца.

Логан Лерман и Брэд Питт

Какие истории вы друг другу рассказывали перед сном?

Ну, подробностей вы от меня не дождетесь, потому что это были очень личные, даже интимные вещи. Мы просто рассказывали о своей жизни, чтобы скинуть покровы и предстать перед боевыми товарищами настоящими. Без маски, без прикрас. Меня, наверное, даже самые близкие друзья так не знают, как Брэд Питт, Джон Бернтал, Майкл Пенья и Шайя ЛаБаф.

Тебе, наверное, приходилось не только физически готовиться, а еще и погружаться в историю?

Это не было обязательным пунктом программы: Дэвид Эйр изучил все, и надо было просто ему довериться. Однако я для себя кое-что читал, потому что Дэвид своим энтузиазмом по части военной техники нас всех заразил. Теперь я могу без зазрения совести утверждать, что о танках времен Второй мировой я знаю примерно все.

Если вдруг, Боже упаси, случится война, ты пойдешь в танкисты?

Мне придется всему учиться заново, ведь современные танки здорово отличаются от старых. Но, если я отправлюсь назад в машине времени и окажусь в 45-м в одном из американских «шерманов», тогда-то фашистам не поздоровится!

Опыт, полученный в «Ярости», помог тебе как-то измениться самому?

Безусловно. Каждый проект меня в какой-то степени меняет, и уж тем более такой психологически сложный, как «Ярость». Я после этого фильма долго отходил, стоило большого труда вернуться к реальности. Пришлось взять длительный отпуск по окончании съемок.

Ну и как же ты возвращался к жизни?

Проводил как можно больше времени с семьей и друзьями. Пытался снова к ним привыкнуть. «Ярость» заставила нас несколько месяцев провести в полной изоляции, запершись в нашем маленьком мирке. Потом я чувствовал себя так, будто и вправду только что вернулся с войны. Теперь хорошо понимаю, что такое посттравматический синдром и что чувствовали представители «потерянного поколения».

Как думаешь, этот фильм станет переломным в твоей карьере?

Вряд ли прямо-таки «переломным». Мне кажется, это не резкий скачок, а всего лишь очередная ступень, логичный шаг в моей карьере. Я всегда старался двигаться поступательно. Я бы не сказал, что у меня были драматичные взлеты и падения (стучит по дереву). Хотя это, безусловно, самый сложный персонаж, которого я когда-либо играл.

Видимо, это еще и потому, что ты сам эмоционально связан с тем историческим периодом через своего деда, который бежал из нацистской Германии в Китай?

Точно. Мой дед родился в Германии, и его увезли в Шанхай в начале 1930-х, когда к власти пришел Гитлер. Мы с ним много разговаривали об этом, и он часто рассказывал о своем детстве в Берлине. Мой дед всегда был первоклассным выдумщиком, поэтому никто не может сказать, какова доля правды в его байках (улыбается). Само собой, он не воевал, потому что был тогда еще совсем юным. Когда война началась, ему было 14. Но все равно он жертва этой войны, пусть и косвенная. Я уверен, что почти в каждой семье, особенно в Европе, найдутся люди, которые так или иначе пострадали от Третьего Рейха.

Логан Лерман, 2010 год

Ты такой молодой, а уже успел поработать с многими выдающимися актерами — Кристиан Бэйл, Мел Гибсон, Шон Бин, Пирс Броснан, Рассел Кроу, Эмма Уотсон, и вот теперь Брэд Питт. Ты ведь наверняка чему-нибудь у них учишься?

Да, от этого никуда не деться, учиться у старших коллег будешь всегда. Но ты не говоришь себе: «Ага, сегодня мне надо поучиться у Брэда Питта, как поднимать левую бровь». Задним числом я, конечно, осознаю, что в процессе сотрудничества успел у них чему-то научиться. В «Ярости» мы, похоже, вовсю учились друг у друга, как выживать за пределами собственной зоны комфорта. Безусловно, интересный опыт.

Как ты теперь планируешь переплюнуть самого себя в «Ярости»?

Хотелось бы восстановить баланс и сделать что-нибудь абсолютно другое. Моя главная задача — никогда не повторяться. Поэтому я особо и не спешу с выбором проектов. Это обязательно должна быть подходящая роль, но не похожая на предыдущие. Если меня позовут Дэвид Финчер или Пол Томас Андерсон, я побегу спотыкаясь. Даже сценарий читать не буду.

Ты свою первую роль сыграл в пятилетнем возрасте. В какой момент осознал, что актерством можно зарабатывать на жизнь?

Думаю, лет в 12-13. Даже тогда был все еще слишком молод, чтобы задумываться об этом (улыбается). Но именно тогда я перестал быть китайским болванчиком в кадре, который просто отбывает номер за гонорар, а по-настоящему влюбился в кино. Когда начинаешь что-то делать в таком раннем возрасте, к студенческим годам тебе должно все надоесть. Если не надоело, значит, это и есть призвание. Хотя именно актерство мне тогда не было интересно. Это был один из способов познать тайну кинематографа.

Так, может быть, ты планируешь сам когда-нибудь сесть в режиссерское кресло?

Когда-нибудь — обязательно. Но пока я не готов. Лучше и дальше буду изучать обстановку, находясь по другую сторону от камеры. Так надежнее.

Беседовала Заира Озова