Как изменилась Россия за 20 лет с начала конфликта - Газета РБК

Фото: Reuters

20 лет назад с безуспешной танковой атаки на Грозный и указа Бориса Ельцина о восстановлении конституционного порядка началась чеченская война. Она значительно повлияла на изменения внешней и внутренней политики России, взаимоотношения центра и регионов, экономику страны, подводят итоги эксперты.

Запрос на силовиков

Окружение Бориса Ельцина замыслило в 1994 году быструю войну, которая поможет решить проблемы президента с рейтингом, вспоминает политолог Глеб Павловский. Российское население еще летом 1994 года тоже не ожидало от событий в северокавказской республике ничего страшного и радикального, поэтому введение войск, первые неудачи Российской армии и жертвы стали настоящим шоком, говорит гендиректор ФОМ Александр Ослон. В 1995 году действия силовиков поддерживали около 20% россиян, 15–20% говорили о безразличии к происходящим событиям, а подавляющее большинство выступало за мир, приводит он данные опросов того времени.

Именно после этих событий военные активно пошли в политику, а все, кто демонстрировал волю к наведению порядка и восстановлению мира, получали шансы на успех на выборах. С началом войны же взошли звезды генералов: Бориса Громова (в 1995 году прошел в Госдуму, а во время второй чеченской кампании избирался губернатором Московской области), Льва Рохлина (был одним из лидеров предвыборного списка провластной НДР) и Александра Лебедя. Последний занял третье место на президентских выборах, получил пост секретаря Совета безопасности. После подписания Хасавюртовских соглашений (август 1996 года) его рейтинг составил рекордные на тот момент 27%, напоминает Ослон.

После кризиса 1998 года почти все политики, чей рейтинг позволял претендовать на высший пост, были связаны с силовыми структурами. Премьерами последовательно становились вначале экс-директор Службы внешней разведки Евгений Примаков, а затем два бывших директора ФСБ Сергей Степашин и Владимир Путин. Причем Путина «разглядели» после вторжения террористов в Дагестан, взрывов домов в Москве и других городах и его жестких заявлений о борьбе с терроризмом, отмечает Ослон.

«Со времени чеченской войны Россия стала постоянно жить как бы в условиях чрезвычайного положения, а оно требует и особых мер, и чрезвычайного лидера», – отмечает Павловский. По его мнению, события в Чечне привели и к тому, что власти в конце концов взяли под контроль телевидение, в частности НТВ, чей тон в Кремле считали «пораженческим».

От федерации к унификации

«Ввод войск в Чечню предопределил унитарную модель развития России», – уверен Павловский. Хотя был и другой путь: Россия могла стать федеративным государством в правовом смысле этого слова, то есть регионы могли получать большую автономию, отмечает он.

После Ельцинского «берите суверенитета столько, сколько сумеете проглотить» автономные республики приняли «суверенные» конституции. К 1992 году многие регионы подписали с Москвой федеративные договора – отказавшись от собственной «суверенности», они получили «всю полноту государственной власти» на территориях, за исключением переданных центру полномочий. В 1996 году по инициативе президента Бориса Ельцина повсеместно вводятся прямые выборы глав регионов.

Усмирив Чечню, Путин взял курс на построение вертикали власти. Были введены федеральные округа, во главе которых встали полпреды президента, а губернаторов удалили из Совета Федерации, позже президент получил право отстранять их от должности. Уже в 2002 году о разрушении Путиным федерализма в России заявила бывшая премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер на встрече с лидером «Союза правых сил» Борисом Немцовым.

После теракта в Беслане в 2004 году по инициативе Путина были отменены выборы губернаторов. С 2005 года Москва взялась за укрупнение регионов, были упразднены шесть автономных округов.

По инициативе президента Дмитрия Медведева в 2012 году выборы губернаторов восстановлены, но позже регионы получили право делать исключения. Так и не избирают глав большинства кавказских республик, а в ноябре 2014 года отменены выборы и в трех северных автономных округах.

Расхождения с Западом

В своей валдайской речи в октябре Путин отметил: «Запад если не поддерживал, то закрывал глаза, а я бы сказал – и поддерживал на самом деле информационно, политически, финансово вторжение международных террористов в Россию, мы этого не забыли».

Первую чеченскую кампанию США предпочитали считать внутренним делом России. Во время второй кампании из Вашингтона зазвучала критика. «В 1995-м нас неплохо принимали на Западе. Война в Чечне не мешала», – в интервью Forbes вспоминал Андрей Козырев, возглавлявший до конца 1995 года МИД. Его сменщик Евгений Примаков за несколько месяцев до начала второй кампании развернул свой самолет над Атлантическим океаном в знак протеста против начала бомбежек Югославии. По этому жесту принято проводить раздел во внешней политике России между ориентацией на США и началом многовекторности, отмечает член Совета по внешней и оборонной политике Сергей Ознобищев.

В 2000 году действия России уже жестко критиковались европейскими странами. «Мы осуждаем то, что делал Милошевич в Косово, и осуждаем то, что Россия делает в Чечне», – говорил министр иностранных дел Великобритании Робин Кук в 2000 году. В том же году Парламентская ассамблея Совета Европы (ПАСЕ) впервые приостановила права российской делегации. Второй раз это было сделано в минувшем апреле в ответ на присоединение Крыма.

«Сейчас зеркальное отражение чеченской войны мы видим в событиях на Украине, только Россия выступает против тех методов, которые использовала там», – констатирует Ознобищев.

Миллиарды на восстановление

«В 1995–1996 годах на восстановлении Чечни можно было заработать состояние: после первой войны в республике бесследно пропали 16 трлн неденоминированных рублей ($2,5 млрд), выделенных на восстановительные работы из федерального бюджета», – писала в 2004 году газета «Коммерсантъ».

С начала нового восстановления Чечни в 2001 году в республику из различных федеральных источников поступает около 20 млрд руб. (около $300 млн по курсу 2001 года) ежегодно. С этого времени Чеченская Республика начала жить в основном за счет федеральной целевой программы (ФЦП) «Восстановление экономики и социальной сферы на 2002–2007 годы». По данным Минрегионразвития, по этой программе с 2002 по 2006 год в Грозный поступило 30,6 млрд руб. из федерального бюджета.

К концу 2008 года была принята новая ФЦП «Социально-экономическое развитие Чеченской Республики на 2008–2012 годы» общей стоимостью 98,3 млрд руб., а финансовые вливания в эту республику из федерального центра выросли в 3,2 раза.

С 2012 года помощь поступает по госпрограмме «Развитие Северо-Кавказского федерального округа на период до 2025 года» (204,7 млрд руб. до 2020 года).

Из комментариев к происходящему в 2013 году главы Минрегиона Игоря Слюняева следовало, что пять лет действия различных федеральных программ в СКФО, по сути, ничего не дали. Уровень безработицы по-прежнему в два раза превышает средний по России. По данным Минрегиона, дефицит детсадов в СКФО составляет 35%, школами округ обеспечен только наполовину.

«Экономика Чечни не сильно изменилась за время от Дудаева до настоящего момента. Некоторые чиновники любят говорить, что дотации Чечни – это дань народу, пережившему войну. Собственных доходов у Чечни практически нет. В 2013 году доля дотаций составляла 67%, а раньше было около 53%», – констатирует старший научный сотрудник Института Гайдара Сергей Жаворонков.