Лимонов вышел на борьбу с титанами

Новая книга неутомимого и не меняющегося Эдуарда Лимонова весьма старомодна по форме. Это девять историко-биографических очерков жизни примечательных личностей далекого и совсем недавнего прошлого, снискавших известность (с тем или иным знаком) на поприще философии или политики, что для основателя радикальной партии, видимо, одно и тоже.

Лимонов объединяет под одной обложкой персонажей, мягко говоря, неоднородных и неоднозначных: Платона и Сократа (по мнению автора, второй из них — не более чем литературная мистификация первого), Ницше, Дарвина, Маркса, Бакунина, Ленина, Ганди, Пол Пота и Осаму бен Ладена.

Лимонова интересует один простой вопрос: в какой момент и каким образом эти заурядные люди умственного труда — буржуа, доктора философии, адвокаты, бессильные эмигранты-интриганы — из не очень удачливых демагогов, не воспринимаемых всерьез даже собственным окружением, вдруг превратились в вождей и ниспровергателей?

Чтобы подчеркнуть это «вдруг», Лимонов походя развенчивает своих героев. Не только Сократ был выдумкой Платона (а Платон, возможно, не более чем «историческим отражением» византийского философа XIII века Плетона), но и Маркса во многом «выдумал» Ленин.

Если бы вождь русской революции не объявил немецкого эмигранта-лузера, всю жизнь боровшегося не столько с буржуазией, сколько с отчаянной нуждой, своим духовным учителем, Маркс так и остался бы «одним из политэкономов XIX века», через запятую после Рикардо и Сисмонди. «Ленин — это Святой Павел марксизма», — энергично заявляет Лимонов.

А сам Ленин? Он, уверяет Лимонов, уехал в эмиграцию не потому, что его, сына действительного статского советника, как-то особо сурово преследовали или давили, а потому, что захотел стать вождем европейского социализма, Марксом XX века.

Русские же дела его не слишком интересовали. И поэтому он «опоздал» на революцию 1905 года, а приближение революции 1917-го, судя по его переписке, просто не заметил — как не замечали в России отсутствие лидера одной из мелких радикальных группировок (что бы нам ни говорили советские учебники по истории КПСС).

И лишь вскочив на подножку пресловутого «пломбированного вагона», Ленин стал тем, кем мы его знаем — гениальным топ-менеджером переворота, казавшегося немыслимым даже собственным соратникам.

Но и эти «разоблачения» — ничто по сравнению с тем, как Лимонов обходится с Дарвиным. Место британского ученого в ряду великих революционеров духа давно уже не оспаривается никем — кроме Лимонова.

По мнению «вечного плохого мальчика» русской литературы, публикуя «Происхождение человека», «Дарвин не мог не понимать вообще неземного происхождения Разума, он соврал, потому что хотел вычеркнуть категорию внеземного вмешательства из судьбы вида человеческого. Собственно, он сознательно захотел стать планетарного масштаба Геростратом, уничтожить все религии. Если кто и убил Бога (вспомним Ницше!), то это Дарвин. Чудовищное тщеславие руководило этим человеком. (Тщеславие есть одна из сильнейших движущих сил вида человеческого, это сильнейшая из страстей.)».

Последняя фраза, стыдливо взятая автором в скобки, и есть объяснение тому, почему эту торопливую и сыроватую книгу, полную повторов и частично пересекающуюся с аналогичной работой почти десятилетний давности («Священные монстры», 2004), читать захватывающе интересно.

Автор открыто, остро завидует своим персонажам. Он не просто отстранено исследует, в какой момент неудачники стали кумирами, а мучительно вопрошает себя: почему и у суетливого баламута Мишеля Бакунина, и у застенчивого герра профессора Ницше, и даже у 17-го сына египетского девелопера Осамы получилось произвести революцию, а у него — волевого, работоспособного и харизматичного — всё никак не получается и теперь уже едва ли получится?

Обиду эту можно счесть наивной и ребяческой. Но если правда, что талант — это вечная молодость, то этому необходимому условию Эдуард Лимонов, пожалуй, соответствует.

Михаил Визель Источник: izvestia.ru